— А что мне терять? Разве, когда мы вернемся, ты еще будешь со мной разговаривать? Я видел твой взгляд! Ты же меня презираешь!

— Я презираю себя! — не выдержал Шен.

Шиан потрясенно уставился на него.

— Что? — недоуменно переспросил он.

Шен фыркнул, пытаясь одновременно с этим вытереть губы краем рукава, хоть и осознавал, что все это тело и ощущения — всего лишь иллюзия, а их настоящие оболочки все так же мирно сидят в беседке.

— Что слышал.

Шиан все еще искренне не понимал.

— Я показал тебе, как обманул Рурет. Признал, что скомпоновал воспоминания, чтобы манипулировать тобой, а ты презираешь себя?

— А чему ты так удивляешься, Шиан? Разве не сам говорил, что я виноват в смерти Рурет? Я — причина всего произошедшего. Если бы меня не существовало, то что же? Возможно, не было бы никакой Глубинной тьмы, и вы с Рурет жили бы в согласии. Так кого мне презирать? Тебя, из-за твоей искаженной любви? Рурет, потому что она ни с кем не советовалась, принимая решения? Или все же себя, ту точку отсчета, что изменила ваши судьбы?

— Не говори так… — Шиан выглядел на самом деле испуганным. — Ты… как давно ты так думаешь?

— Как давно? — Шен рассеянным взглядом окинул пространство, они вновь находились посреди ничего, реальными были лишь он и Шиан. — Понятия не имею, как давно. Может, всю сознательную жизнь?

Рука Шиана дрогнула. Он потянулся к Шену, но замер, словно боясь прикоснуться.

— Я… — начал он и замолчал.

«Что не так, Шиан? — подумал хозяин Проклятого пика. — Ты столько раз обвинял Шена во всем. Удивлен, что он поверил?»

Вслух он ничего не сказал. Странно это было — так с ним разговаривать: Шен играл роль, словно бы говоря о другом человеке, но вместе с тем чувствовал слишком сильную сопричастность, чтобы можно было утверждать, что он всего лишь притворяется. Можно сказать, он так долго находился под этим аватаром, что судьба оригинального Шена стала задевать его за живое, он путался между «он» и «я».

Они долго молчали. Шиан вглядывался в его лицо, Шен чувствовал его взгляд, но предпочитал смотреть в пустоту.

— Покажи мне что-то хорошее, — нарушил молчание Шен.

— О чем ты?

— У нас же были и счастливые воспоминания. Покажи мне.

Шиан ничего не ответил. Пространство так долго не менялось, что Шен успел подумать, что тот не хочет. На самом деле, Шиан не мог решить, что показать.

Это был солнечный летний день. Они втроем находились на цветочной поляне, расположенной на возвышенности. Шен ни разу не был в этом месте, хотя виды гор вдалеке показались ему знакомыми — они определенно находились где-то в ордене РР. Шен с Рурет сидели на траве и изучали какую-то книжку, время от времени толкаясь плечами и пытаясь вырвать книгу друг у друга из рук. В какой-то момент они принялись перетягивать ее, как канат.

Они казались такими юными.

Не выдержав, Шиан встал и подошел к ним. Остановившись перед ними, он потянул книгу на себя.

— А ну отдайте! Я буду читать вслух!

Хоть идея была здравая, Шен и Рурет не собирались так просто соглашаться. Теперь они перетягивали книгу втроем. В какой-то момент та выскользнула у них из рук и, совершив затяжной полет, упала в пропасть. Шиан, Шен и Рурет озадаченно уставились друг на друга. Шиан возмущенно заметил:

— Этот трактат дядя написал лично! Кто из вас хочет месяц заниматься уборкой всего ордена?

— Вообще-то, это ты его уронил! — возмутилась Рурет.

— С чего это я?!

Рурет подскочила на ноги и воскликнула:

— И вообще, ты раньше сказать не мог?!

— По-моему, дядя что-то такое упоминал, — заметил Шен, задумчиво смотря в сторону пропасти.

Они втроем подошли к краю и посмотрели вниз. Трактат застрял в ветвях растущей на склоне изогнутой тонкой вишни.

— Я достану, — произнес Шен, но, прежде чем успел сдвинуться с места, Рурет уже спрыгнула вниз.

Она элегантно приземлилась на ветку вишни, спокойно балансируя, вот только трактат от ее движения соскользнул с ветвей и полетел вниз. Рурет попыталась подхватить его, но лишь скользнула пальцами по страницам.

— Ой, — смущенно произнесла она и посмотрела вверх, где на нее с неодобрением взирали Шен и Шиан. — Ой-ой, — добавила она, почувствовав, что ветка под ее весом все же начала ломаться.

Шен первым рванул вперед и протянул ей руку, удерживая над пропастью. Вот только самому ему ухватиться было не за что, и они вместе стали скользить вниз. Шиан ухватил Шена за руку, останавливая от падения.

С трудом, Шиан рванул их на себя, вытягивая из пропасти. Шен упал на него, а Рурет приземлилась на колени рядом с ними. Шиан уставился на Шена, который буквально лежал в его объятиях и смотрел прямо в его глаза. Тут сверху приземлилась Рурет, обнимая их обоих, и расхохоталась.

— Дядя нас прибьет! — счастливо констатировала она. — Мы — покойники!

Шиан рассмеялся.

Шен почувствовал, как ресницы начало щипать от наполнившей глаза влаги. Он впервые видел в их прошлом нечто такое мирное и милое. Должно быть, в их жизни было очень много таких моментов. Отчего-то ему стало очень грустно, что он не может увидеть больше.

— Что было дальше? — тихо спросил Шен.

Шиан, все еще пребывая мыслями в воспоминаниях, с улыбкой произнес:

— Потом мы спустились и долго искали трактат вдоль реки. Изо дня в день, целую неделю на это потратили. Дядя хвалил, полагая, что мы усердно занимаемся с утра до ночи, а мы его не разубеждали.

Шиан помолчал и добавил:

— Правда, потом трактат выловили в деревне вниз по течению, и каким-то образом он вновь оказался в руках дяди.